Долгое время ученые полагали, что в период раннего неолита люди, которые населяли значительную часть территории Южного Леванта, добывали лисиц либо ради меха, либо для ритуальных целей.
То же самое касалось и степных кошек. Однако авторы нового исследования опровергли это мнение.
Переход от охоты и собирательства к земледелию и скотоводству считается одним из важнейших событий в истории человечества. Этот процесс, известный как «неолитическая революция», начался на территории Южного Леванта в поздний эпипалеолит, почти 15 тысяч лет назад, и продолжался до начала неолита (на Ближнем Востоке начался около 12 тысяч лет назад). Событие привело к смене образа жизни: кочевого на оседлый (во многих местах Земли). Во время «неолитической революции» люди полностью не отказались от охоты, только изменили стратегию: переключились с охоты на крупную дичь (например, благородный олень), на более мелкую (например, газель). Вероятно, такие изменения были связаны с несколькими причинами. Во-первых, по мере роста населения и увеличения оседлых поселений частая охота могла привести к снижению численности крупных животных. Добывать эту дичь становилось труднее, а мелкие животные были более доступными.Во-вторых, мелкая дичь размножается быстрее и быстрее восполняет свои популяции, что делает этих животных надежным источником пищи, особенно в условиях оседлого образа жизни. Охота на мелкую дичь требовала меньше временных затрат и усилий, по сравнению с длительной и рискованной охотой на крупных животных.Интересный аспект изменений касался обыкновенных лисиц (Vulpes vulpes). Останки этих животных встречаются в культурных слоях Южного Леванта начиная с раннего палеолита, хотя и не так часто. Количество окаменелостей постепенно увеличивается в течение позднего палеолита и достигает пика в период докерамического неолита между 11 600 и 10 000 лет назад. На некоторых стоянках, например в поселении Нетив-ха-Гдуд, кости лисиц встречаются даже чаще, чем останки газелей и кабанов, которые считались одним из основных источников мяса в рационе людей Ближнего Востока.Зачастую на стоянках Южного Леванта с останками лисиц ученые находят и кости степных кошек (Felis silvestris lybica), правда, в значительно меньшем количестве. Многие ученые полагали, что в неолит этих животных могли использовать в двух целях: либо в ритуалах (убивали для изготовления украшений из зубов), либо в пушном промысле, вероятно, люди охотились на них ради меха. В качестве «мелкой дичи» лисиц и степных кошек исследователи практически не рассматривали, то есть долгое время считалось, что эти животные вряд ли были частью рациона людей эпохи неолита. В поддержку этой гипотезы говорят обнаруженные в разных частях Леванта изображения лисиц на каменных стелах, которые имеют, скорее всего, символическое, либо ритуальное значение. Например, такие изображения оставлены на Т-образных стелах в Гёбекли-тепе — в одном из древнейших храмовых комплексов, возраст которого оценивается в 12 тысяч лет. Команда археологов под руководством Ширад Гальмор (Shirad Galmor) из Тель-Авивского университета в Израиле исследовала останки лисиц и степных кошек на неолитической стоянке возрастом 10,2 тысячи лет в населенном пункте Ахихуд в Западной Галилее и опровергла устоявшееся мнение своих коллег. Ученые пришли к выводу, что в эпоху раннего неолита эти животные составляли значимую часть рациона земледельцев. Об этом исследователи рассказали в статье, опубликованной в журнале Environmental Archaeology.Гальмор и ее коллеги обнаружили, что из всех изученных останков, 32 процента принадлежат газели, 12 процентов — лисицам, еще около четырех процентов — степным кошкам, египетским мангустам (Herpestes ichneumon), каменным куницам (Martes foina) и европейским барсукам (Meles meles). Внимание ученых привлекли отметины на костях лисиц и степных кошек, оставленные с помощью ножей. Особенно на конечностях, богатых мясом, что, по мнению Гальмор, указывает именно на разделку туши, а не на выделку меха. Кроме того, на костях животных археологи часто находили следы обугливания, аналогичные тем, что оставались на костях оленей — то есть мясо подвергали термической обработке: жарили на открытом огне или готовили в золе.Гальмор предположила, что охота на лисиц и степных кошек велась с помощью собак, так как на некоторых останках найдены следы их зубов. Лисицы могли стать особенно удобной добычей, поскольку, вероятно, начинали обитать вблизи оседлых поселений, привлеченные пищевыми отходами.Несмотря на большое количество костей лисиц, которые обнаружили израильские археологи на стоянке в Ахихуд, авторы исследования подчеркнули, что эти животные не были основным источником пищи. Значительную долю мяса в эпоху раннего неолита обеспечивали газели. Однако регулярная охота на мелких хищников стала важным дополнением к рациону людей, которые постепенно начинали разводить коз, выращивать пшеницу и ячмень.Открытие команды Гальмор поможет ученым больше узнать о методах выживания людей во время переходного периода: от охоты и собирательства к земледелию и скотоводству.